Хочется закрыть глаза, и там, в глубине, за закрытыми глазами, еще раз закрыть глаза. И вот тогда наступит свобода.
Дорогая Рейна!
Вчера я была на неплохом концерте, играла новая российская рок-группа «The Almost Famous». Мы с подругой танцевали и зажигали по полной программе. И все равно я ни на секунду не могла выбросить из головы эту странную, пропитанную тревогой тоску, мучающую меня в последнее время. Я никак не могу понять, что я сделала не так, в каком действии я ошиблась. И невыносимо больно думать, что ты, возможно, меня осуждаешь за тот поступок, о котором я не подозреваю.
А жить становится все страшнее. И не из-за неизбежной смерти, и не из-за возможного горя, поджидающего мне за ближайшим поворотом, а из-за проклятого, темно-синего, невыразимого одиночества, преследующего меня. Я не могу никуда от него деться, и у меня опускаются руки от осознания того, что мне даже некому позвонить, и нет НИ ОДНОГО человека, который бы меня выслушал и понял. Я не пытаюсь вызвать у тебя сочувствие и тем более жалость, я просто пишу о проклятой действительности, с которой очень тяжело, практически невозможно бороться. Знаешь это чувство, когда от тоски и страха сосет под ложечкой и у тебя ощущение, что ничего хорошего никогда в жизни больше не будет?
Милая моя, любимая, прости меня, в сотый раз, прости за это и десятки других писем, которые ты вряд ли когда-нибудь увидишь и на которые никогда не ответишь. Просто я уже не смогу жить по-другому. Я люблю тебя.
Вчера я была на неплохом концерте, играла новая российская рок-группа «The Almost Famous». Мы с подругой танцевали и зажигали по полной программе. И все равно я ни на секунду не могла выбросить из головы эту странную, пропитанную тревогой тоску, мучающую меня в последнее время. Я никак не могу понять, что я сделала не так, в каком действии я ошиблась. И невыносимо больно думать, что ты, возможно, меня осуждаешь за тот поступок, о котором я не подозреваю.
А жить становится все страшнее. И не из-за неизбежной смерти, и не из-за возможного горя, поджидающего мне за ближайшим поворотом, а из-за проклятого, темно-синего, невыразимого одиночества, преследующего меня. Я не могу никуда от него деться, и у меня опускаются руки от осознания того, что мне даже некому позвонить, и нет НИ ОДНОГО человека, который бы меня выслушал и понял. Я не пытаюсь вызвать у тебя сочувствие и тем более жалость, я просто пишу о проклятой действительности, с которой очень тяжело, практически невозможно бороться. Знаешь это чувство, когда от тоски и страха сосет под ложечкой и у тебя ощущение, что ничего хорошего никогда в жизни больше не будет?
Милая моя, любимая, прости меня, в сотый раз, прости за это и десятки других писем, которые ты вряд ли когда-нибудь увидишь и на которые никогда не ответишь. Просто я уже не смогу жить по-другому. Я люблю тебя.
-
-
03.12.2006 в 00:13эти письма,они меня завораживают.
я поражаюсь тому,как можно так любить.я так несмогла.
здесь просто всё,что можно почуствовать,оно всё тут написано.
мне хочется тебе помочь,но я совсем незнаю как и незнаю нужно ли это тебе.
-
-
03.12.2006 в 01:17правильное слово, да
-
-
03.12.2006 в 14:41Шато Марго спасибо
-
-
03.12.2006 в 18:22-
-
10.12.2006 в 02:01-
-
10.12.2006 в 16:17